Весь вечер Юджин провёл дома за просмотром фильмов. Он подряд просмотрел «Секретаршу», «Молчание ягнят» и «Двойника», так что теперь находился в достаточно задумчивом настроении. Впереди была целая ночь, и спать Коэн не собирался: завтра первый сеанс будет только в три часа дня, значит, можно поспать подольше. Несколько часов наедине с фильмами и мыслями начали гнетуще сказываться на состоянии Юджина. Он потихоньку ощущал одиночество подобного вечернего времяпровождения. К тому же, начинало клонить в сон, а спать, повторимся, совсем не входило в его планы.
Поэтому Юджин решил отправиться в бар. Был тут один неподалёку от его новой квартиры (ну, как новой… относительно новой – он переехал два года назад), куда бывший психотерапевт частенько наведывался. Как ни странно, помимо алкогольных напитков, в баре был, к тому же, очень вкусный кофе, а Коэн не мог и дня прожить без крепкого чёрного зелья. К алкоголю у него было практически равнодушное отношение, спиртное Юджин воспринимал разве что как вкусовую добавку к тому же кофе. Тем не менее, в баре его уже достаточно хорошо знали: бармены здоровались, предлагали новые варианты кофейных напитков, если те появлялись в меню. А одна хорошенькая бариста регулярно рисовала смайлики и забавные картинки карамелью или корицей на пенке.
Итак, ему чертовски нужен кофе.
Не откладывая более, Юджин быстро оделся и отправился в бар. Сегодня было достаточно людно, и мест за столиками не было. Зато были свободные стулья возле барной стойки, куда Коэн и направился.
- Доброго вечера, док, - улыбнулся бармен.
- И тебе доброго, Теренс, - кивнул Юджин. Запоминать имена барменов и официантов давно вошло у него в привычку. Люди всегда как-то положительнее к тебе относятся, когда ты сам не считаешь их безликим и безымянным обслуживающим персоналом. Вот и сейчас Теренс расплылся в широкой, простоватой улыбке, когда Юджин в очередной раз подтвердил, что помнит его.
Прозвище «док» закрепилось за Коэном в этом баре после того, как он однажды встречался тут со своим приятелем, и тот по пьяни рассказывал всем о том, каким замечательным психотерапевтом был когда-то Юджин. «Он моего друга буквально спас!» - доказывал всем подвыпивший приятель. В тот день бывшему психотерапевту пришлось изрядно потрудиться, чтобы дотащить товарища до дома, но это уже другая история… Как бы то ни было, бармен, который работал в ту смену, профессию Коэна закончил, а потом всё дело сделали слухи.
- Что-то Вы давненько к нам не захаживали, - сказал Теренс. – Работа? Я видел Вас по телевизору.
- Ты сам ответил на свой вопрос, - посмеиваясь, развёл руками Юджин. – Есть что-нибудь новенькое?
- А как же, специально для Вас придумывали, - хмыкнул бармен. Коэн про себя улыбнулся, понимая, что это, конечно, не так, но Теренс искренне старается ему понравиться, и это видно. – Кофе «Чёрный лес». Двойной эспрессо, вишневая настойка и шоколадный биттер. Вам сделаем без сливок.
- Хорошо, давайте, - кивнул Юджин. В баре уже знали, что он никогда не пьёт кофе со сливками.
Он уже успел немного заскучать, ожидая свой кофе, когда услышал, что его зовут. Коэн обернулся. Ага! Ковач, Аарон Ковач. Удивительно, насколько хорошо сохранились в его памяти имена пациентов. Приходил на терапию после развода. Как же, помним, помним…
- Конечно, маленький, а Вы об этом не знали? – отозвался Юджин. – Мир вообще – большая деревня. А тут я… О! Спасибо, - Коэн придвинул к себе стакан с кофейным напитком, который ему только что принесли. – Тут я из-за этого волшебного напитка, мистер Ковач. Ночь долгая, знаете ли, не помешает взбодриться. И, кстати, можете не звать меня «доктором», я больше не практикую. Зато теперь со мной можно пить, - на губах Коэна промелькнула озорная улыбка. – Что ж, расскажите мне, что же Вас так беспокоит?
Юджин отпил свой кофе и зажмурился от удовольствия.
- Настоящее блаженство, - заключил он.

- Юджин, меня зовут Юджин, - напомнил Коэн. На самом деле, обычно бывшие пациенты не слишком радостно встречали своего психотерапевта. Всё-таки во время сеансов формировались очень близкие и доверительные отношения, поэтому очень многим хотелось оставить их в прошлом. Встречая Юджина, многие вели себя сдержанно и как будто боялись, что доктор знает о них слишком многое, чтобы можно было нормально общаться теперь, когда он не практикует. Коэн обычно объяснял, что его смена профессии ни в коей мере не влияет на то, что все сеансы остаются строго конфиденциальными. Кстати, теперь, принимая клиентов, Юджин придерживался точно такой же политики: всё, что было сказано в его кабинете, оставалось в его кабинете. Другое отношение было только к выступлениям, но там был и другой подход – сценарий, актёры, чёткая организация… Пожалуй, эту часть своей работы Коэн любил больше всего. Навидался он этой таинственности достаточно, пока работал психотерапевтом. Хотелось чего-то более шумного, открытого, более… показного. И желательно не иметь никакой ответственности.
- О, я теперь магических дел мастер, - небрежно обронил Юджин. – Читаю мысли, говорю с усопшими и так далее. Вы, конечно, не смотрите глупые развлекательные передачи, Вы слишком заняты. Иначе бы могли узреть Вашего скромного слугу на одном из каналов.
Пока его собеседник ненадолго задумался, Юджин не вмешивался, спокойно допивая свой кофе. Предложение Аарона его немного сбило с толку. Нет, конечно, ему звонили, и не раз, чуть ли не умоляя возобновить сеансы, но Коэн всегда был непреклонен. Если уж он решил  завязать со старой работой, значит, никаких поблажек, ни одному бывшему пациенту и, уж тем более, никаких одолжений для родственников, друзей и друзей друзей.
- Я понимаю Ваше желание сменить обстановку на более приватную, - мягко произнёс Коэн, - и согласен её сменить, но… Даже не заикайтесь о деньгах.  Во-первых, я не настолько стеснён в средствах, - тут Юджин покривил душой: он не был стеснён в средствах вообще. Да, он не зарабатывал миллионы, но на сытую и довольную жизнь ему хватало с головой и ушами, - чтобы просить денег на общение. Я с удовольствием с Вами пообщаюсь на любые темы, но это не будет беседа с психотерапевтом. Как я уже сказал, я не практикую, и исключений не делаю. Но никто не мешает нам поговорить, как двоим нормальным людям. Если, конечно же, Вас не смущает перспектива разговора с человеком, которому Вы предварительно не заплатили энную сумму денег, - последняя фраза прозвучала в устах Коэна иронично. – Можете считать, что у Вы на предыдущих наших встречах заработали себе нехилую скидку на доступ к моей королевской персоне, скажем…. Стопроцентную? Не торопитесь. Подумайте об этом.
Юджин раздражённо подумал про себя, что пора ему отучаться от этого тона. Столько лет прошло, а привычка говорить мягким, почти баюкающим голосом, никуда не проходит, особенно в подобных ситуациях. Возможно, вытравить из себя психотерапевта не так-то легко… Впрочем, учитывая, какие деньги раньше платил Аарон за час разговоров с ним, неудивительно, что теперь существует некоторая натянутость. Тем не менее, почему-то Юджин испытывал к бывшему пациенту симпатию, несмотря на предложенные деньги (лёгкая обида уже почти прошла).
Бывший психотерапевт потихоньку допил свой кофе, и рядом тут же образовался бармен, поинтересовавшись:
- Ну как Вам, док?
- Прекрасно, Теренс, просто прекрасно, - одобрительно кивнул Юджин.
- Что-нибудь ещё?
- Подождите пару минут, - сказал Юджин, скосив глаза на Ковача. – Сейчас мы с моим товарищем решим, что будем делать дальше.
- Как пожелаете, док. Позовите меня, когда буду нужен, - сказал бармен и вернулся к другим клиентам.
Юджину уже хотелось закурить, но в баре курение было запрещено, да и он не знал, как отнесётся к дыму его собеседник. Коэн искренне считал, что его вредные привычки никому не должны мешать, так что всегда думал о тех, кто рядом с ним, и старался либо не курить, либо хотя бы интересоваться, не против ли его собеседник.
Юджин ждал ответа бывшего пациента, почему-то не сомневаясь, что тот согласится на дальнейшее продолжение разговора. Экстрасенс он или нет, в конце концов?
Коэн мысленно рассмеялся в ответ на этот вопрос. Он слишком хорошо понимал, что бессовестно дурит людей, чтобы заблуждаться в природе своих «способностей». Однако… у всех людей бывают предчувствия. Особенно, если они наблюдательны и живут тем, что замечают эти детали.

Решительная команда Аарона не обидела, а рассмешила Юджина.
- Да, мой капитан! – шутливо отозвался он. – Тотчас же отправимся. Мечтаю познакомиться с Вашей новой дамой сердца.
Юджину было приятно, что Ковач всё-таки послушался его совета.
Что ж, судя по всему, вечер собирался перестать быть томным, что вполне устраивало бывшего психотерапевта. Вас часто зовут к себе ночью люди, с которыми вы не так уж близко знакомы? Для Юджина это перестало быть редкостью за последние несколько лет. Теперь Коэн был вполне готов ко всяческим приключениям на свою задницу. «На старости-то лет», - обычно шутил он, хотя он чувствовал себя молодым, как никогда. И неудивительно: молодость Юджина прошла то в учёбе, то в работе и, поддерживая имидж «серьёзного взрослого человека», он часто отказывал себе в различных радостях. Только последние несколько лет он почувствовал себя по-настоящему молодым и готовым «отрываться». В конце концов, он теперь личность известная, и известная во многом своими причудами, так что можно позволить себе многое. И, признаться, бывшему психотерапевту нравилась его новая жизнь. Как будто он сбросил с себя оковы и наконец-то разрешил себе жить по-настоящему. Нельзя сказать, что раньше Коэн был несчастным – нет, он искренне любил свою работу, но в какой-то момент просто захотелось быть человеком для себя, а не для других.
И вот на горизонте нарисовался Аарон, человек из времён, когда Юджин ещё существовал для других, а не для себя. И теперь ему было интересно, готов ли будет его бывший пациент принять своего доктора, просто как личность, а не как кого-то, кто обязан лечить и направлять? Пока что Коэн не мог понять, как пойдёт дело дальше. Он знал, что страшно разочаруется, если в итоге приглашение в гости закончится всего лишь тем, что Ковач раскрутит Юджина не импровизированное подобие сеанса. За последнюю неделю у Коэна было много клиентов и съемок, которые совершенно его вымотали, тем более, что выходных у него как-то не случилось (несколько человек умудрились записаться к нему и на субботу, и на воскресенье, которые он хотел оставить свободными, но не смог отказать постоянным клиентам). И теперь Коэн чувствовал, что для того, чтобы завтра снова вернуться в струю и продолжать «показывать чудеса», ему стоит хорошенько отдохнуть.
Но чего гадать? Что будет, то будет. Так что Юджин тоже расплатился за свой кофе, накинул плащ и направился вслед за Аароном. По дороге Коэн активно поддерживал разговор, а ещё успел покурить, предварительно, естественно, извинившись перед своим спутником за свою пагубную привычку. Куря, он держался немного на расстоянии от Ковача, чтобы дым не шёл туда, куда не надо. Хотя мы же знаем закон подлости: дым всегда – всегда! – идёт в сторону некурящего человека.
Пока они шли, Юджин как-то успел забыть про собаку, так что громкий лай, донёсшийся из-за двери, застал бывшего психотерапевта врасплох. Внутри у Коэна всё похолодело: собак он боялся с раннего детства, но как-то не подумал о том, что ему действительно придётся столкнуться с питомцем своего бывшего пациента… Да, если бы Юджин знал, что дело так повернётся, он бы тысячу раз подумал перед тем, как раздавать советы! Тем более, что собачка оказалась далеко не таксой…
Не ожидав встретить в квартире такого зверя, Юджин вцепился в локоть Аарона, но тут же отпустил, смутившись за свою неуместную боязливость. Пожалуй, собаки – единственное, что действительно пугало бывшего  психотерапевта до икоты. В детстве его покусала крупная собака, и с тех пор он просто не мог спокойно стоять в присутствии… Юджин не знал, как называется эта порода, но его мало волновало, как правильно называть то, что может тебя съесть.
Юджин прокашлялся и постарался сделать свои глаза чуть менее выпученными.
- Добрый вечер, Магда, - наконец-то выговорил он профессиональным «докторским» тоном, на который переходил всегда, когда понятия не имел, что ему делать. – У Вас внушительная… я хотел сказать, чудесная собака. Аллергии у меня нет, но…
Юджин замер в нерешительности, не зная, как достойно выйти из подобной ситуации. Обычно он успешно скрывал свой страх, да и не каждый день собаки настолько близко с ним контактировали. Набравшись мужества, Юджин погладил собаку по голове и наконец-то умоляющими глазами посмотрел на Ковача. В глазах бывшего доктора читалось: «Сделаю, что хотите, только избавьте меня от необходимости объяснять ситуацию и сжальтесь надо мной!».

Юджину прямо полегчало, когда Ковач отозвал собаку. Стыдно, конечно, взрослому мужику псины пугаться, так считал Коэн, но ничего со своим страхом поделать не мог. Бояться собак он стал с шестилетнего возраста, когда его покусал соседский доберман. У бывшего психотерапевта до сих пор остались шрамы на ноге, избранной собакой в качестве «лакомого кусочка». Может быть, ситуация изменилась бы, если бы Юджин хоть раз в жизни поближе пообщался хотя бы с одной адекватной собакой, но он старался их попросту избегать.
Коэн с интересом оглядывался, изучая обстановку квартиры. На вопрос Ковача ответил утвердительно:
- Да, не пью. А вот он кофе никогда не откажусь, - улыбнулся Юджин, понимая, что он толком и не вспомнит, которую чашку за день он сегодня уже пил.
Пока хозяин дома делал кофе, Юджин размышлял. Разумеется, об Аароне. От старых привычек так быстро (хотя какое там быстро – уже несколько лет прошло!) не отвяжешься. Так и от привычки подолгу размышлять о других людях никогда не отпускала бывшего психотерапевта. В Коваче что-то изменилось с тех пор, как они в последний раз виделись, и это было заметно. И Юджину, разумеется, было интересно, как изменилась жизнь его бывшего пациента. И ему совсем не хотелось устраивать «показательное выступления», показывая, какой он весь из себя «маг и волшебник». Коэн почему-то сомневался, что Аарон оценит его новое амплуа. Ковач совсем не напоминал человека, готового восхищаться сверхъестественным и необъяснимым. Да и, если честно, сегодня Юджину совсем не хотелось никого дурачить – сегодня ему хотелось простого человеческого общения, где два человека обмениваются мыслями и воспоминаниями, не увиливая и не устраивая из этого цирк.
Нет, конечно, цирк-то он всегда был готов устроить на ровном месте…
- Да знаете, как-то так получилось, - пожал плечами Юджин в ответ на вопрос Аарона. – В какой-то момент решил пожить в своё удовольствие, без всей этой ответственности за других людей. Наверное, мне просто надоело. К тому же, сейчас у меня работа с куда более гибким графиком, да и более активная и разнообразная. Впрочем, это не очень интересная история, - отмахнулся Коэн. – Интересные истории начались уже после того, как я сменил, гм, профессию. Расскажите-ка лучше, как у Вас дела. Что изменилось с нашей последней встречи?
Юджин поймал себя на том, что опять съезжает на этот дурацкий «докторский» тон, хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся.
- Что за вечер такой сегодня! То ли Вы на меня дурно влияете, мистер Ковач, то ли я встал сегодня не с той ноги, но я всё время пытаюсь начать говорить с Вами, как врач. А я, признаться, вовсе этого не хочу. Так что, если хотите, просто расскажите мне, как человек человеку, что у Вас изменилось. Не давайте мне начинать говорить так с Вами, хорошо? – проникновенно попросил Юджин и сделал глоток.
Попивая кофе и ожидая ответа – может, и целого рассказа? – Аарона, Юджин попивал кофе и задумчиво смотрел на собаку, так мирно пристроившуюся рядом со своим хозяином. Теперь Магда не казалась такой страшной. Во всяком случае, пока она находилась возле хозяина и не пыталась «оказать внимание» гостю.
Невольно Коэн задумался, мысленно перебирая про себя те факты, которые он помнил про Ковача. Уж на что Юджин никогда не мог пожаловаться, так это на память. Он и сейчас, даже не заглядывая в старые записи, мог назвать многих своих пациентов, по какой причине кто к нему пришёл, и долго ли длилась терапия. Не всех, конечно, но многих. А свои записи Юджин до сих пор не выкинул и не уничтожил – как-то рука не поднималась расстаться с тем, что было его жизнью столько лет.
Жалел ли Коэн о том, что бросил свою старую работу? Нет, нисколько. Бывают моменты, когда понимаешь, что с прошлым надо расстаться. Сейчас он мог назвать себя, по сути, счастливым человеком. Раньше не мог. В этом и было отличие Юджина-психотерапевта от Юджина-экстрасенса. Кстати, слово «экстрасенс» он страшно не любил, и сам себя обычно называл попросту «дурильщиком». Зачем врать себе, в конце концов, если точно понимаешь, что попросту обманываешь людей? Впрочем, Коэн ещё и считал себя неплохим актёром, который может устроить какое угодно представление для публики.
Хотя вот скрыть свой страх перед собакой в таких вот бытовых условиях он не смог… Что ж, и обезьяна падает с дерева. К счастью, Ковач никак не прокомментировал, если и заметил её, лёгкую панику своего бывшего психотерапевта. Юджин никогда не стеснялся быть причиной чьего-то смеха, но именно эта ситуация почему-то вызвала у него чувство неловкости, что было нетипично для бывшего психотерапевта. Обычно его было очень трудно смутить.