Характер: | Сайлас Бертран. Мы могли бы сказать, что он удивительный мальчик, яркий, амбициозный и безгранично добрый и много других хороших слов. Но… Большинство из этого будет наглой ложью. Он никогда не был из тех, кто прислушивался к чьему-то мнению, кроме своего собственного. Эгоист, скажете вы? Кретин, ответим мы. Сайлас не будет подстраиваться под окружающих, всегда имея свое собственное мнение, не станет меняться ради какого-то человека. Его характер однажды сложился и теперь глупо говорить, чтобы он изменялся. Безумный, остроумный и неусидчивый молодой человек, которому дай только волю влезет во все неприятности, при этом особо сильно не стараясь. Наверно можно сказать, что он как магнит для них, но сам же молодой человек считает это проклятьем, от которого он никогда не избавится.
Его можно назвать актером, прекрасно справляющимся со своими ролями. У него тысячи масок, и не одна не является его реальным лицом. Сайлас и сам уже не совсем помнит, какой он – настоящий. Возможно, его можно было бы назвать двуличным, но это было бы ему только на руку. Он до безумия любит играть с людьми. Порою, Сайлас считает себя кукловодом, который мог бы управлять своими марионетками, имея на них всего лишь небольшой компромат из личного архива в компьютере. Авантюрист, полный тайн и загадок. Не пытайтесь сразу раскусить его, он просто может быть вам не по зубам, даже в таком юном возрасте.
Про него легко можно сказать: самовлюбленный мудак, которого невозможно дрессировать и переучивать. Не тот возраст, не та порода. Он где-то ставит себя вышел других, порою даже не замечая, что и как он говорит. А потому удивляться, что друзей у него не так много – крайне глупо. Мало просто кто может выдержать его напор, его некую «жажду жизни», что, как он сам любит говорить, дана не каждому. Сайлас может быть агрессивным, грубым и не тактичным.
Про него нельзя сказать, что он до безумия любит людей. Даже помогая детским домам, он чаще думает, что лучше бы перевел деньги на счет какого-нибудь приюта для животных. Любитель сарказма, неуместных шуток и колких замечаний. Казалось бы, что в нем нет ни капли хороших качеств или хотя бы какая-нибудь малая надежда, что он вовсе не потерян для социального мира. Но это не правда.
Сайлас самокритичен, порой до такой степени, что он совсем не может принять и понять собственную ошибку. Просто потому что ему стыдно признать, что он мог оступиться. У него есть детский комплекс, который перерос в неуверенность в себе, а значит возведение защитной стены, через которую удалось пробиться немногим. Он хороший друг, может быть отзывчивым, сопереживающим человеком. Но просто чаще считает это слабостью. А слабость стоит много. Он бывает грустным, впадает в депрессии и делится со своими бедами только с пушистым хорьком, который живет дома. Но даже не смотря на это, парень верит, что в из любой ситуации есть выход, нужно только пораскинуть мозгами, понять загадку, да пройти лабиринт. А в этом, как оказалось, он мастер еще тот. |
Remember me, for centuries (с) fall out boy – centuries
Эта история больше будет похожа на рассказ о себе любимом. Не думайте, что я стану открывать тайны своего житья, своего происхождения и прочей чепухи, которая вас не касается. Хотя, ладно. Уговорили. Разве я могу скрыть что-то от своих обожателей, которые то и дело ждут от меня новой фотографии, короткого «привет» и долгого «прощай»? Конечно, нет. Но вы ведь тоже, считаете, что мне стоит отдать должное, хотя бы за то, что я не говорю: «не люблю о себе рассказывать»? О, еще как люблю. Так что садитесь поудобнее, а я, пожалуй, начну.
Начнем, пожалуй, с того, кто я такой и что из себя представлял, лет так до десяти. Наверное, вас очень интересует вопрос моего происхождения? Кто мои родители, есть ли у меня братья и сестры, насколько большая у меня семья и откуда растут корни Бертран. Что ж, позвольте представить вашему вниманию мою очаровательную мать, которая в свои сорок с лишнем выглядит почти на тридцать восемь. Она англичанка. Статная, немного аристократичная и с легкой стервозностью. Не бойтесь ее, на самом деле она прекрасная женщина, любящая мать и просто нереальная, к сожалению в прошлом, бизнес-леди. С матерью, к слову, у меня всегда были хорошие отношения. Сколько себя помню, она оберегала меня, словно я был каким-то драгоценным камнем, которого вечно кто-то хотел забрать. Сайлас упал и разбил коленки? Она тут как тут. Сайлас напортачил в школе и его вызвали к директору на ковер? Мать яростно защищает свое дитя, и все обвинения летят к черту. Она – мой ангел хранитель, который никогда от меня не устает. Дай бог здоровья этой женщине, вот честно. Только ничерта это не значило, что дома мне не попадало время от времени. Хотя, зная мою мать, долго она злиться не могла... А мы этим безбожно пользовались.
Следующий человек, которого стоит представить вам, это мой отец. Упертый баран, которого хрен переспоришь. Но на меня это не распространяется. Его флюиды отлично действуют на женщин, от которых даже в семейной жизни у него никогда не было отбоя. Но, пожалуй, вставлю свои пять копеек и скажу, я всегда был рядом. А это значит, все бабища шли лесом. Ну, или в крайнем случае, у меня всегда был компромат, который помогал мне в просьбах о новой машинке или компьютере, ну, вы меня понимаете, да?
Не смотря на неплохой достаток нашей семьи, который был у нас благодаря обоим предприимчивым родителям, «старики» воспитывали нас в привычной строгости. Они всегда желали, чтобы мы знали цену деньгам, чтобы не были теми транжирами и наркоманами, которыми после выросло немалое количество наших друзей. До школы мать занималась нами сама, никаких нянек или дворецких, упаси Господь ваши души. Она была категорически против них. Да, собственно, они были нам и не нужны. С подготовкой, которую дала нам мать, мы без проблем вступили в школьную жизнь, в которой до лет десяти ничего путного и не происходило. Не знаю, насколько это будет правильным, считать этот возраст отправной точкой формирования моего характера, но будь что будет, а вы не судите меня строго.
В школе мне постоянно приходилось бороться с теми парнишками, которые считали себя круче всех. Ну, знаете, эти самые забияки, драчуны и прочие отморозки школьного общества. Надо мной смеялись из-за очков и неровных зубов. Постоянно говорили, что для родителей работа куда важней, чем мы с братом. Я слушал, злился, но никогда не влезал в драки. Школа была самым ненавистным моим временем, когда я в один момент, уже в средней школе, просто не решил для себя: «хватит». К тому времени очки были не нужны, зубы были исправлены, а в голове поселилась мысль: чем я хуже них? И стоило только подумать, что я вовсе не такое чмо, как вокруг начало все меняться. Первые друзья, драки, влюбленность… Чем еще страдают в возрасте пятнадцати лет мальчишки?
А дальше… Дальше старшая школа, где до меня все же дошло, до тугодума такого, что девушки меня вовсе не интересуют. Они не вызывали во мне тот шквал эмоций, которые появлялись от мужской компании. Мать невероятно расстроилась, а отец и вовсе на какой-то момент перестал меня воспринимать. Все винил мать, что та со мной слишком возилась и «изнежила мальчишку». Рассчитывал, что я изменюсь, но ха-ха-ха ему в лицо. Ни черта подобного. Просто не получилось, и позвольте мы закроем эту тему?
Но это было не единственным, чем можно было бы похвастаться. Да, уж простите, что мои изъяны становятся моими достоинствами. Просто умею, люблю и практикую всем минусам добавлять еще по одной палочке. Ближе к концу школы я познакомился с одной компанией ребят. Они называли себя «небесные вороны». Звучит пафосно, да, я с вами абсолютно согласен, но тогда мне казалось, что это нереально круто. Бунтари, как и я, немного улюдки, что таить, но черт, какие же талантливые парни были! Они знали все в компьютерах, каждую деталь, каждый скрипт и мать его звук! Увлекаясь в то время компьютерами, я не мог упустить возможность погрузиться в этот мир сильней. Новые друзья, первые скрипты и программы, первые взломанные сайты. Там я познакомился с очумелым человеком, который в последствии стали остается моим лучшим другом. Парнем, чьи корни уходят намного дальше моих, парнем, кто мог бы безумно гордится своими предками…По крайне мере одним точно.
Окончание школы, технический колледж и новое увлечение – фотография, искусство и фокусы. Фокусами, к слову, я увлекался и раньше Для меня открылся новый мир возможностей, в который я окунулся с головой. Родители, конечно, говорили, что мне лучше пойти в технический вуз. И пойти против них было грехом, но мне кажется, пойти против себя – грех намного больше. Я поступаю в институт, не оставляю свое увлечение хакерством и погружаюсь все больше в фотографии. Родители были обижены, говорили, что на это я не проживу и дня, собственно в этот момент, перекрывая мне доступ к счетам, думая, что так они изменят мое решение. Нет. Ничто и никто никогда не сможет на меня так повлиять. Я сказал им: «Ну и хрен с этими деньгами». Я стал искать работу. Подавался в различные газеты, журналы, но везде был нужен опыт. Хакерство приносило мне гроши, на которые и прожить то было сложно, не говоря уже о каких-то роскошных вещах, к которым я так привык. Мне повезло только на курсе третьем, когда в журнал "Harper's Bazaar" была объявлена стажировка. Засветился, показал себя. И вуаля, я новый фотогораф в модном журнале. А значит, теперь я мог жить лучше, чем до этого. Хотя, все же не стоит думать, что все прошло так просто. Там тоже были свои камни, которые приходилось доставать из воды и выкидывать на берег. Но, как вы могли заметить, я справился.
Что же до остального времени, то я учился, хотя пусть и не так прилежно. Нет, ну а что вы еще хотели услышать от студента, который так любит прогуливать пары, да немного издеваться над преподавателями? Смешно даже.
Но в жизни все, конечно, меняется. Моя фигура становилась со временем все ярче, я набирался опыта, любил вечеринки и знал очень много людей там, в высшем свете, к которому когда-то был причастен в детстве. Я стал чем-то вроде подающим большие надежды фотографом и мог бы пойти дальше, если бы не одно «но». Очень большое «но». Мое скромное увлечение ломать системы скуки ради. Эти придурки из воронов решили взломать систему какого-то банка. Отморозки. Они попались на простой уловке, а в итоге в розыск объявили всю команду, в которую я был вхож. Плевать, что я не участвовал в этом, но мне грозил нехилый срок, крушение всего моего мира, как падение с Эйфелевой башни. Просто пуф! и расшибись в лепешку. Но черт его знает, может я родился под счастливой звездой, но я успел умыть свои руки, и все следы, конечно же, из этой группировки. Именно в тот момент в моей жизни появляются они - «Око». Порой мне кажется, что кто-то и так за мной следил, и эта подстава была лишь проверкой моим желанием выжить и не попасться. В тот вечер, я получил карту, на которой была изображена башня, да записка с адресом. Что она (башня) значила, я не имел понятия, но природное любопытство и любовь к загадкам с подвигла меня прийти по адресу.
С того момента и начинается моя настоящая история. Хотя, конечно же, не только моя, но и еще парочки людей. История, где я, заметная фигура в обществе играю свою роль, нахожу людей с нужными мне предметами искусства и, как какой-то Робин Гуд, возвращаю их семьям наследников, членом одной из которой, а именно наследником ван Гога, оказался мой близкий друг, о котором я говорил ранее. Но кого это волнует. Ведь тут вы хотели узнать кто я… И я надеюсь, хоть немного я приоткрыл вам завесу тайн. |
пост Мне не нравится, когда дисциплина находится на нуле. Мне не нравится, когда кто-то оспаривает мои решения, считая, что я слишком молод для того, чтобы командовать целой группой террористов. Именно поэтому с первых дней новички проходили жесточайший отбор, терпели нагрузки и спали по минимуму, постоянно находясь в стрессовом состоянии. И если кто скажет, что сам я никогда не был в подобном положении, то я с удовольствием дам в нос и прикажу бежать еще кругов тридцать без остановки.
Я знаю, какого это, когда из темноты ты оказываешься в новом месте, плохо понимая, что именно от тебя хотят те верзилы. Когда каждый день для тебя становится еще хуже, чем предыдущий. Когда твои нервы грозятся порваться, будучи натянуты, словно тетива. Я все это проходил тогда. Меня так же приволокли сюда ночью, со жгучей болью в шее, от извлеченного чипа. Держали в таких же условиях и говорили, что я вылечу на первом же этапе. Не вылетел. Показал лучшие результаты и усвоил одно, что если ты хочешь, чтобы кто-то стал лучше, то настрой сначала дисциплину. И если вы думаете, что так просто, заставить бывших преступников делать то, что тебе нужно, то вы крайне сильно ошибаетесь. Эти преступники, они как звери, которых нужно тренировать. Кто-то применяет кнут, кто-то предпочитает пряник. Я же предпочитаю давать своим людям реальность и только ее, ведь это и нужно молодым умам. Сначала разрушить их воздушные замки, а потом научить уживаться в настоящем мире.
«Разрушить замки. Непростое название для нашей сегодняшней тренировки, а?»
Слабая ухмылка касается моих губ, и я тихо вздыхаю, поднимаясь со своей кровати. Касаюсь разгоряченными ступнями холодного пола, но даже не вздрагиваю. Привык. Некоторые из девушек часто говорили мне, что стоит постелить хоть небольшой коврик, чтобы не так было холодно вставать. Я кивал и делал вид, что слушаю, но оставался при собственном мнении. Мне нравилось по утрам, когда организм еще до конца не проснулся, касаться холодного пола. Эта своеобразная привычка здорово отрезвляла ум и привносило в мои мысли что-то новое, что-то полезное. Стоило ли это менять на прихоть девушки, которая не задержится тут до вечера? Не думаю. Да и последнее время тут никого и не было, никто не жужжал над ухом, пытаясь предложить свой, несомненно, гениальный план «как сделать террористов лучше». Наверное, я все же стал закрывать от людей. Наверное, понял, что нет никого, кто мог бы понять меня настолько же сильно, как и моя сестра. Никто не чувствовал этот мир, как я. Все воспринимают его как должное. Понимают приказы прямо, без надежды хоть на долю собственного разума, фантазии. Разрушить – да без проблем босс, убить – как именно вы хотите, чтобы мы их убили? Это раздражало, это бесило до покалывания в подушечках пальцев. Но Сет не имеет права срываться на собственных людей. Сет обязан быть выше системы, не уподобится ей. Быть лучше, быть неотразимым. Если бы кто-нибудь знал, как я порой от этого уставал, возможно, они бы перестали хотеть когда-то стать главой группировки. Знаете, это ведь все же не такое благодарное и дело. Тебя все считают убийцей, преступником. Но мы всего лишь всегда боролись за собственную свободу, в которой были ограничены. Мы не хотим уничтожать весь мир. Мы хотим показать лишь на ошибки, на тот ошейник, который надел на нас, стоило появиться на свет.
Я тихо вздыхаю и беру кружку с дешевым кофе, подхожу к окну и смотрю на выжженную площадь, что раскрывается впереди. Мысли крутятся в моей голове, и я пытаюсь решить, что стоит устроить сегодня для новичков. Они устали от физических нагрузок, но еще совершенно не готовы к вылазкам. Но если физически они истощены, то эмоционально, духовно должны были остаться целы. «Хотя, если посмотреть трезво… Они все сейчас слабы…Отличный момент, чтобы раскрыть их с другой стороны.»
Решено. Сегодня у них будет незапланированная тренировка. И через пару часов, я уже вижу, как они недовольно вздрагивают, от загоревшегося света в их амбаре. О, я слышу эти разгневанные вздохи, а значит, совсем скоро будет весело, когда время придет выбирать к кому из шестерых «богов» они направятся.
- У вас две минуты. Собирайтесь и выходите в зал. – говорю я. Не спешу уходить, рассматривая людей. Замечаю малышку Рэйван и коротко ей киваю. Она выкладывалась последнее время особенно сильно, но все равно не дотягивала до нужного уровня. «А значит, сегодня, тебе достанется больше всего, милая.»
Мне нужно лишь пару минут, чтобы пройти в зал. Я не спешу и иду длинно дорогой, но все равно оказываюсь там раньше новобранцев. У меня есть несколько минут, чтобы придумать, что им сказать. Забавно, я всегда так делаю, знаете. Предпочитаю сначала дать началу действию, а потом пытаюсь понять: зачем. Нет, тут и так было понятно. Но я никогда, слышите? , никогда не проводил подобные мероприятия. Но, как говорится, если ты хочешь, чтобы что-то вышло хорошо – сделай это сам. Я поднимаю взгляд и начинаю рассматривать людей, которые все же выползли из своих теплых нор. Тонкая улыбка касается моих губ, когда я замечаю Рейван, которая прижалась к стене и прикрыла глаза. Интересно, она настраивается или действительно так сильно хочет спать? Справится ли она сегодня с заданием, которое будет стоять перед ними?
- Итак, я не собираюсь ждать тех, кто слишком медленно ползет из своих нор. – проговорил я, нарочито громко, поднимаясь с блока и подходя к новичкам, которые стали вставать в одну шеренгу, правда крайне кучно. – Сегодня, вами буду заниматься я. Не рассчитывайте, что вы получите поблажки. Сегодня ваша тренировка покажет мне, кто прошел испытательный срок, а кто может катиться к чертям. – я замолкаю, рассматривая людей. «Катится к чертям, конечно не живыми… Или, по крайне мере не в твою группу.» - Для начала, я хочу чтобы вы размялись. Никакого бега, я разобью вас по парам и вы покажете мне спарринг.
Едва дергаю бровью и начинаю называть имена, сразу же отправляя на разминку, которая будет длиться не больше пятнадцати минут. Когда остаются десять человек, я выразительно смотрю на малышку Рэйван.
- Рэйван, шаг вперед. Скот, - перевожу взгляд на местного новенького верзилу и киваю ему, чтобы он тоже вышел вперед. - Вперед, разминаться. У вас пятнадцать минут.
|
